Лигалайз - В тот день, когда окончилась война, аккорды

F
 В тот день, когда окончилась война
 
Am
 И все стволы палили в счет салюта,
 
F
 В тот час на торжестве была одна
 
Am
                        
G
 Особая для наших душ минута.

 
F
 В конце пути, в далекой стороне,
 
Am
 Под гром пальбы прощались мы впервые
 
G
 Со всеми, что погибли на войне,
 
G
 Как с мертвыми прощаются живые.

 До той поры в душевной глубине
 Мы не прощались так бесповоротно.
 Мы были с ними как бы наравне,
 И разделял нас только лист учетный.

 Мы с ними шли дорогою войны
 В едином братстве воинском до срока,
 Суровой славой их озарены,
 От их судьбы всегда неподалеку.

 И только здесь, в особый этот миг,
 Исполненный величья и печали,
 Мы отделялись навсегда от них:
 Нас эти залпы с ними разлучали.

 Внушала нам стволов ревущих сталь,
 Что нам уже не числиться в потерях.
 И, кроясь дымкой, он уходит вдаль,
 Заполненный товарищами берег.

 И, чуя там сквозь толщу дней и лет,
 Как нас уносят этих залпов волны,
 Они рукой махнуть не смеют вслед,
 Не смеют слова вымолвить. Безмолвны.

 Вот так, судьбой своею смущены,
 Прощались мы на празднике с друзьями.
 И с теми, что в последний день войны
 Еще в строю стояли вместе с нами;

 И с теми, что ее великий путь
 Пройти смогли едва наполовину;
 И с теми, чьи могилы где-нибудь
 Еще у Волги обтекали глиной;

 И с теми, что под самою Москвой
 В снегах глубоких заняли постели,
 В ее предместьях на передовой
 Зимою сорок первого;
 и с теми,

 Что, умирая, даже не могли
 Рассчитывать на святость их покоя
 Последнего, под холмиком земли,
 Насыпанном нечуждою рукою.

 Со всеми — пусть не равен их удел, —
 Кто перед смертью вышел в генералы,
 А кто в сержанты выйти не успел —
 Такой был срок ему отпущен малый.

 Со всеми, отошедшими от нас,
 Причастными одной великой сени
 Знамен, склоненных, как велит приказ, —
 Со всеми, до единого со всеми.

 Простились мы.
 И смолкнул гул пальбы,
 И время шло. И с той поры над ними
 Березы, вербы, клены и дубы
 В который раз листву свою сменили.

 Но вновь и вновь появится листва,
 И наши дети вырастут и внуки,
 А гром пальбы в любые торжества
 Напомнит нам о той большой разлуке.

 И не за тем, что уговор храним,
 Что память полагается такая,
 И не за тем, нет, не за тем одним,
 Что ветры войн шумят не утихая.

 И нам уроки мужества даны
 В бессмертье тех, что стали горсткой пыли.
 Нет, даже если б жертвы той войны
 Последними на этом свете были, —

 Смогли б ли мы, оставив их вдали,
 Прожить без них в своем отдельном счастье,
 Глазами их не видеть их земли
 И слухом их не слышать мир отчасти?

 И, жизнь пройдя по выпавшей тропе,
 В конце концов у смертного порога,
 В себе самих не угадать себе
 Их одобренья или их упрека!

 Что ж, мы трава? Что ж, и они трава?
 Нет. Не избыть нам связи обоюдной.
 Не мертвых власть, а власть того родства,
 Что даже смерти стало неподсудно.

 К вам, павшие в той битве мировой
 За наше счастье на земле суровой,
 К вам, наравне с живыми, голос свой
 Я обращаю в каждой песне новой.

 Вам не услышать их и не прочесть.
 Строка в строку они лежат немыми.
 Но вы — мои, вы были с нами здесь,
 Вы слышали меня и знали имя.

 В безгласный край, в глухой покой земли,
 Откуда нет пришедших из разведки,
 Вы часть меня с собою унесли
 С листка армейской маленькой газетки.

 Я ваш, друзья, — и я у вас в долгу,
 Как у живых, — я так же вам обязан.
 И если я, по слабости, солгу,
 Вступлю в тот след, который мне заказан,

 Скажу слова, что нету веры в них,
 То, не успев их выдать повсеместно,
 Еще не зная отклика живых, —
 Я ваш укор услышу бессловесный.

 Суда живых — не меньше павших суд.
 И пусть в душе до дней моих скончанья
 Живет, гремит торжественный салют
 Победы и великого прощанья.